Джаред Лето: Беглец | Харьков - Интересно.name
- Дружище, вот это да! Вот это новость! Ты жив! А мы с Синди прочитали в Интернете, что ты умер. Здоровенный верзила в вязаной шапочке с помпоном остервенело жал его руку. Рядом переминалась с ноги на ногу девица в оранжевых колготках, видимо, та самая Синди, любительница чтения всякой ереси в Интернете. Джаред с тоской осмотрелся по сторонам: вдруг захотелось провалиться сквозь землю... Но до его страданий никому не было дела. В торговом центре гремела рождественская распродажа: энергичные дамочки расхватывали венчики для теста, их мужья - галстуки и дрели, а прыткие детишки просто тащили в свои корзинки все, что плохо лежит. Подняв воротник темно-серого пальто, Джаред Лето шел по улице, сверкающей праздничными рождественскими огнями. Тридцатичетырехлетний голливудский актер, певец, композитор и музыкант, прекрасный лик которого украшал почти каждую девичью спальню в пятидесяти американских штатах, думал о том, как здорово иногда быть невидимкой. Эта дивная мысль о побеге из жизни, просчитанной с первого вздоха и до финального титра, не давала ему покоя вот уже лет двадцать. Впервые ему захотелось взять и исчезнуть с неудобного жесткого стула в том полицейском участке. За окошком брезжил рассвет, и офицер, немолодой седеющий негр, грустно смотрел на сидевшего перед ним юнца. Не уголовное дело, а какая-то ерунда на постном масле... Задержан ночью при попытке угнать чужую автомашину. Приятели взламывали замок, а этот чудак стоял на шухере и даже не заметил, как подъехали копы. Горе-грабитель при свете карманного фонарика читал книжку... Ну, где вы видели такое, а? Да он и внешне не похож на преступника: хрупкий бледный мальчик в чистенькой рубашке, а на груди болтается какой-то затейливый кулон. - Что это у тебя за хрень? - поинтересовался офицер. - Это единорог, символ целомудрия и непорочности. Мам подарила. - А она тебе разве не объясняла, что брать чужое - плохо? Джаред в задумчивости скользнул взглядом по заваленному бумагами столу копа. Ну что он мог ответить? Его милая рассеянная мама понятия не имела о том, как следует воспитывать детей и зачем вообще это делать... В юности Констанс выступала в цирке, летала под куполом, словно ангел, и привыкла смотреть на жалкую мышиную возню, прозванную жизнью, с высоты своего полета. Тони, красавец атлет, спустил ее с небес на грешную землю. В прямом и переносном смысле. Гимнастка влюбилась, бросила цирк. Как-то совершенно случайно появились дети... Прехорошенькие мальчики-погодки. Небесные херувимы - большеглазые, с белоснежной кожей. Особенно удался младшенький. Красавчик, слов нет... Тони и Констанс долго спорили, как его назвать? Джаред или Джозеф? И чтобы не ссориться, оставили оба имени младенцу на счастье. Но счастье его мамы Констанс быстро куда-то делось. Исчезло, как кролик в руке опытного иллюзиониста... Тони пропал, даже не оставив записки. Уже потом, спустя годы, она узнала, что он сидел в тюрьме за кражу, освободился, перебрался на север. У него вторая семья и новая жена - не чета Констанс: здоровая жилистая женщина без особых претензий. Она тоже родила ему двоих сыновей - пусть не таких красавчиков, но вполне здоровых и крепеньких ребятишек. Но тогда одна, с малолетними детьми, без денег, без крова над головой Констанс думала, что умрет от голода или от горя. Она ничего не понимала в этой жизни. Как это - зарабатывать деньги? А что, разве они не растут на деревьях? Втроем они несколько лет кочевали по штатам: Флорида, Пенсильвания, Виргиния, Аляска... Одно время мать и дети даже жили в коммуне хиппи в Колорадо, и от полной нищеты и морального разложения беззащитную семью спас простой работяга по имени Карл. Он полюбил невесомую гимнастку и дал ее мальчикам свою фамилию - Лето. Но звучная фамилия не могла изменить набор генов, унаследованный Шенноном и Джаредом от мамы и настоящего папы. Мальчики уже заразились бациллой неприкаянности и бесприютного кочевья... У младшего в голове носились фантастические идеи: то он хотел стать художником, то поэтом... А однажды вдруг заявил, что заделается наркоторговцем. Это было более правдоподобно: в ту нору он водил дружбу с обитателями городских трущоб, и многие из его товарищей приторговывали «коксом». Новые друзья и попросили его помочь - постоять на стреме, пока они провернут одно важное дельце. Так младший Лето оказался в участке... Но его быстро отпустили. Добрый дедушка-офицер, которому до пенсии оставалось каких-то две недели, сжалился то ли над Джаредом, то ли над его чудаковатой мамой. На прощание благодарный юнец возвел к небу свои синие очи и поклялся жить честно. Его первыми честными деньгами стали два с половиной доллара в час, которые платили за мытье посуды в заведении «Три поросенка». А еще он служил швейцаром и разносил почту... В Лос-Анджелес они с Шенноном нагрянули без особых планов: просто взыграл зов крови, захотелось приключений. На двоих у братьев было ровно двести баксов. Прорывом для юноши с мечтательным взглядом стал сериал «Моя так называемая жизнь». По всем агентствам искали молодого харизматичного актера на роль зазнобы главной героини, а Джаред просто шел по коридору студии «ABC», где нос к носу столкнулся с продюсером Маршаллом Херсковицем. - Эй, тормози! - закричал продюсер. - Нам как раз нужен такой дьявольский красавчик, как ты... Острый глаз и собачье чутье не подвели Херсковица. Уже через год в офис студии почтовые службы регулярно доставляли мешки с письмами на имя Джареда Лето. Писали девочки-подростки со всей страны: он в мгновение ока стал и их зазнобой... А спустя еще десять лет актер, на счету которого уже были десятки приличных картин и ролей, люто ненавидел весь этот гребаный Голливуд, продюсеров и особенно режиссеров. Уже тогда он втайне лелеял свою сладкую мечту о побеге... Что они, эти ослы, с ним творили?! Что за роли ему предлагали?! Его дьявольская красота отозвалась долгим и протяжным эхом. Режиссеры словно соревновались в том, кто круче изуродует Джареда Лето. В «Реквиеме по мечте» он в муках подыхал от безобразной гангрены, в «Комнате страха» его голову подожгли, и она, представьте себе, горела адским пламенем. А в «Бойцовском клубе» его просто били - долго и жестоко. - Уж очень ты хорошенький, - объяснил ему свою гениальную идею с битьем режиссер «Клуба» Дэвид Финчер. - Как можно жить с таким личиком? За тебя даже неудобно, приятель. На собственное мнение Джареда Лето по поводу его лица всем было глубоко плевать. В Голливуде актер - пустое место, он не имеет права голоса. А ведь ему было чем гордиться. Например, той искрометной сценой, что они разыграли с Колином Фарреллом в «Телефонной будке». Но эти осты вырезали ее из конечного варианта фильма... Хорошо хоть денег дали. И еще одна радость - Джаред близко сошелся с Колином. Он не ожидал, что они станут почти друзьями: буйный ирландец Фаррелл, крушивший все пабы на своем пути, и молчаливый Лето, предпочитавший отсидеться по-тихому в каком-нибудь укромном кафе для вегетарианцев. Колин в самом деле был стоящим парнем. Он порекомендовал нового дружка режиссеру Оливеру Стоуну. Мэтр сбился с ног в поисках актера на роль Гефестиона в свою киноэпопею «Александр». Кастинг был строгий, ведь, по слухам, прошедшим сквозь века, этот типчик был любовником Александра Македонского. Всеми уважаемый римский историк Квинт Элий Туберон не смущаясь писал, что великого завоевателя покорили бедра Гефестиона... - Лучше Лето не найти, - капал на мозги режиссеру Фаррелл, он же Александр, - с ним мне хотя бы целоваться не будет противно. А если возьмете Брэда Питта, я к нему и на пушечный выстрел не подойду. Срочно послали за Лето. Вытащили его прямо из ресторана, где он ел свою любимую тыквенную кашу с медом и орешками. Актер предстал перед очами сурового режиссера в майке, спортивных кедах и полосатом шарфе. - Что-то больно тощеват, - бесцеремонно заметил Стоун. - Ты хоть копье в руках удержишь? А килограмм пять наберешь? Ха, подумал Джаред. Пять кило. Да для «Реквиема» он похудел на все двенадцать, а тут отъесться всего на пять! Запросто... Перед Оливером он, если честно, трепетал. Это ж единственный гений в Голливуде. Как Бетховен в музыке, так Стоун в американском кино... Но после выхода фильма на экраны Лето пожалел, что согласился на эту авантюру. Мало того, что критики разнесли новое творение Стоуна в пух и прах, так еще досталось и персонально Джареду. По Интернету поползли слухи о том, что он гей. Сначала актер тяжко убивался из-за столь оскорбительного вранья, а потом решил подлить масла в огонь и пару раз даже поприставал к смазливым молоденьким журналистам. «О боже, - писал репортер Билли Мейнес в «Orlando Weekly», - во время интервью Джаред Лето ущипнул меня за сосок...» Но все эти невинные шалости, а равно и жгуче-черная подводка для глаз, к которой он пристрастился после «Александра», невероятным образом сходили ему с рук... Девушки ни на минуту не усомнились в Джареде. Наоборот, его любили еще больше. В первую очередь, конечно, за глаза в пол-лица, запредельно синего цвета. А эта походка - мягкая, вкрадчивая, как будто он, подобно гепарду, ходит на подушечках пальцев... Пушистый зверек, игривый котенок, которого так хочется поскорее схватить и потискать. И в то же время он казался отрешенным, таким загадочным, странным. А женщинам, как известно, только подавай шарады и ребусы... Кэмерон Диас билась над разгадкой четыре года. Она, пацан в юбке, но жизни вообще не привыкла отступать и если уж влюблялась, то горячо и жадно. Прямо насмерть. Джареда ее пылкая стремительность не просто пугала - вводила в какой-то гипнотический транс. Сдуру он даже согласился на ней жениться, и два года из четырех они ходили с кольцами, как помолвленные жених и невеста. Ради любимого Кэми была готова на любые жертвы. Она, заядлая курильщица со стажем, пробовала бросить эту пагубную привычку - ведь Джаред не курит. Хуже обстояло дело с едой. Джаред - убежденный вегетарианец, а Кэми без куска хорошего стейка и двух дней не протянет... Первое время приходилось даже голодать, правда, потом она образумилась и вернулась к привычной пицце с колбасками. Джаред постоянно водил подругу по книжным магазинам: он бредил детскими сказками и научной фантастикой. В его любимом гигантском «Hennessey & Ingalls» они торчали часами, и Кэми начинала потихоньку выть: ей, моднице и кокетке, хотелось покопаться среди вешалок с одеждой или кулеров с косметикой и духами... Но ее жених интеллектуал, черт его подери. Вот она и терпела. Терпению пришел конец, когда Джаред вместе с братом и двумя такими же странноватыми парнями создал рок-группу с названием, которое Кэми даже не смогла запомнить с первого раза - «30 Seconds To Mars» («30 секунд до Марса»). - При чем здесь Марс? Мне, конечно, больше нравится Сатурн, - объяснил Джаред, - или Плутон. Тоже не слабо, да? Но Марс нам как-то ближе по энергетике... Ладно, бог с ним, с названием, но эта марсианская группа окончательно изменила Джареда. Конечно, их отношения никогда не были ровными... Жених временами чудил. Например, когда снимался в «Реквиеме по мечте», то пил одну водичку с лимоном и отказывал Кэми в сексе. Ровно два месяца... Но теперь речь шла даже не о сексе: девушка не видела своего парня неделями. Он занят, он сочиняет, он репетирует, у него круглосуточные переговоры с «Virgin Records». - Тебе что, не хватает денег? - попыталась наконец разобраться в ситуации Кэми. - Хочешь, я помогу тебе с новым агентом? Давно пора сниматься в нормальных фильмах, а не в этом андеграунде... Джаред, рыскавший в эту минуту по комнате в поисках чехла от своей гитары, на минуту даже забыл, что он ищет. И с этой дремучей женщиной он вместе уже четыре года? Она когда-нибудь слышала о творческой самореализации? Куда ей: она же блондинка... И он, забив на чехол, ушел в ночь, громко хлопнув дверью. А ну эту бабу в ад... Что, на ней свет клином, что ли, сошелся? После того как Кэмсрон стукнуло тридцать, она здорово переменилась. Вот уж точно говорят: чем женщина моложе, тем проще с ней договориться. Поэтому каждая новая подруга Д
